Остров Хранителей  - Светлана Журавская

– Что же в нем особенного?

– То, что мы встретим его вместе.

Какое-то время Эйя молчала, погруженная в свои мысли и внутренние переживания. Вслушиваясь в окружающее пространство, внимая планете, что раскинулась под смотровой площадкой. Даже отсюда было слышно, как грохочут рушащиеся айсберги, сталкиваясь друг с другом, вспарывают ледяную гладь синего, замерзшего океана. Крупные глыбы рассыпаются по льду, оставляя на нем глубокие и не очень царапины, образующие замысловатый рисунок.

– Тебе бы стоило найти другую пару, – с грустью сказала она после паузы. – Я провожу в походах слишком много времени, и быть на Астери не моя судьба. – Ей показалось, ее собеседник улыбнулся.

– Я давно уже сделал свой выбор, и ты знаешь, что это значит.

– И когда ты успел? – спросила Эйя, оттолкнувшись от стены и сделав шаг вперед.

– Ты и я, мы долго были вместе, хотя и врозь. – Астери закинул голову, устремляя взгляд черных глаз в звездное небо, где каждый день можно было наблюдать застывший во времени момент, как одна галактика сталкивается с другой. – Каждому из нас выпал отличный от другого путь. Ты стала воином, а потом и легендой Астери. Твои подвиги навсегда прославили наш остров… – Еще один шаг к этому астери, и Эйя ощутила дуновение ледяного ветра, ударившее ей в лицо. – Что я мог? – наклонил он чуть голову, но по-прежнему не оборачиваясь. – Как я хотел защищать тебя от твоих врагов… о, если бы ты только знала, сколько боли причиняли мне сообщения о любом твоем ранении…

Снова темнота перед глазами, и вот Эйя уже на расстоянии вытянутой руки от неизвестного.

– И я нашел решение, увидел его в твоих глазах. Я стал тем, кем являюсь сейчас, Эйя. Я строю корабли, самые быстрые и надежные, создаю лучшее оружие и броню… все, чтобы ты была непобедима и неуязвима…

Эваларин почувствовала тепло, распространяющееся по телу, и источником его была душа Странника, снова переживающая свой рассвет.

– Знал бы ты, как болело мое сердце и трепетала моя душа, когда враги устремлялись к острову… к тебе. Ценой своего существования я защищаю тебя и Астери… – Эйя сделала еще шаг, и вот она стоит плечом к плечу с тем, кто заставляет сердце биться чаще. Герой Вселенной островов посмотрела вниз, наслаждаясь сине-голубым сиянием, исходившим от величественной планеты, походившей на прекрасный сон Творца. До рассвета оставалось совсем чуть. – Если льды ее увидят нас вместе встречающими рассвет, то… это навсегда, – прошептала она. – Она запечатлеет нас до самого конца, до момента, когда Творец творцов навечно закроет глаза…

– Знаю, – кивнул собеседник, – но даже после смерти своей… его… я хочу смотреть на сумеречное солнце иного мира, встающее из-за лилового тумана вместе с тобой. Видеть его отражение в твоих глазах.

Оба молчали, когда первые лучи бело-голубого солнца показались вдалеке. С каждой секундой восход был все ближе. Лучи ползли по ледяной глади, оживляя льды Астери, пробуждая ее озера-глаза. Еще немного времени, и они откроются, увидят тех, кто сегодня встречает солнце ледяного мира вместе. Лица Эйи коснулась полуулыбка, и она неспешно поднесла левую руку к своему сердцу, и ту окутал голубоватый иней, от которого исходили языки ледяного пламени. Затем астери поднесла руку к груди своего собеседника. Тут же и его сердце ответило льдом, сковывая двоих навсегда перед ликом острова Астери. Он положил свою правую руку поверх ее, и только сейчас Эйя подняла свои изумрудные глаза на этого астери.

– …Амон… – прошептала она, и в эту секунду Эваларин буквально выкинуло из этого воспоминания в другое, где она встречает Амона Риджу и впервые видит его душу.

– Амон?.. – вслух спросила неизвестно кого принцесса, снова оказываясь в темноте и наблюдая, как гаснут чужие воспоминания. Почувствовав, как арис в руке стал теплым, она перевела взгляд на него. Эссенция Реликвии была внутри. День Марса навсегда сохранился в камне.

Ран поморщилась оттого, что почувствовала обжигающее пламя, касающееся кончиков пальцев. Красное защитное поле, окутывающее ее, почти иссякло. Времени почти не осталось. Не раздумывая ни секунды, Эвала сорвалась с места и побежала прочь из столба света. Защита таяла на глазах, и с каждым шагом становилось все горячей. В последнее мгновение девушка сильно оттолкнулась от земли и прыгнула вперед. Дар семи призраков спал, и луч успел опалить белоснежные волосы Храмовника. Ран приземлилась за его пределами и резко оглянулась на место, где жил день Марса. Отдышавшись, она посмотрела по сторонам. Служители дома Фэро смотрели на нее с благодарностью, а спустя пару мгновений обратились в прах, подхваченный ветром и разметавшийся по склону Элизиума.

– …Амон, – прошептала Эвала, опуская глаза на арис анимус, что сжимала в руке. – Вот почему ты такой, – проговорила она. – Но почему остров Хранителей посчитал тебя моим рассветом?.. – Мотнув головой, отгоняя показавшиеся ей глупыми мысли, девушка посмотрела на небо. – Нужно возвращаться к Имэ, – выдохнула принцесса, – а то попадет еще в какую-нибудь передрягу.

Проверив, все ли на месте, и еще раз окинув площадку внимательным взглядом, Храмовник покинула территорию, накрытую прозрачным куполом. Снова оказавшись на склоне Элизиума, она почувствовала, как изменился воздух, став прохладнее, да и солнце уже припекало куда меньше, спустившись с центра неба. Ран быстрым шагом пошла вниз, ощущая морозную прохладу, идущую изнутри, от души Странника, что оставлял покрытые инеем следы на раскаленных камнях.

Спуск занял гораздо меньше времени, и уже через полчаса Эваларин стояла у расщелины, в которую спустился Имэнири. Там в глубине просматривались сине-зеленые отложения, оставшиеся еще со времен, когда Источник плескался близ поверхности. Вниз вела узкая, извилистая тропа, по которой и ушел бывший защитник. Храмовник, жмурясь, глянула на небо, а затем вниз и не раздумывая прыгнула в расщелину. Путь обещал быть долгим. Под ногами принцесса сразу же ощутила вибрацию и слабые толчки. С Источником явно что-то происходило, и это напоминало агонию. Коснувшись влажной и прохладной стены рукой, Эваларин ощутила близость священного потока, до ее обостренного слуха донесся и шум угасающих волн.

– Надеюсь, догадки были правильными и со следующими Реликвиями я не ошиблась, – вслух подумала Ран, спрыгивая еще на уровень ниже.

Ущелье расширялось, превращаясь в пропасть идеально круглой формы, где тропа каскадом, по спирали уходила на глубину. Ветер здесь был иным, он закручивался в вихри, забирался в щели и, выходя из них, издавал звуки, походившие на человеческое дыхание, на тяжелые вздохи, на кашель, на хрип и в конце на вой отчаяния.

– Ты не умрешь, – шептала Эваларин, ведя рукой по камням, обращаясь к Источнику, – ты возродишься, ты снова откроешь глаза и снова создашь самый чудесный остров во Вселенной. Засияешь багровым алмазом в короне Творца… я обещаю, я не отступлю…

Ран снова посмотрела вниз и заметила, как оттуда стал подниматься выше и выше плотный белый туман. Он рассеивался, едва преодолев определенную высоту, но внизу он скрывал что-то удивительное. Еще двадцать минут прыжков с выступа на выступ, и вот ноги Храмовника коснулись дна ущелья. В тумане трудно было различать детали, но она была уверена, что вокруг нее дикий лес. Она словно оказалась в чьем-то сне, проходя мимо высоченных деревьев, которые источали дивный, насыщенный аромат и по чьим стволам стекали золотые слезы. Листьями были зеленые иголки, а некоторые желтые осыпались под ноги Эвале.